На момент знакомства Джейми работал где-то поваром, а до этого он даже был су-шефом. Но при этом он не имел аттестата о среднем образовании, хотя и собирался им когда-нибудь обзавестись. Стефани потом его этим попрекала. Ну, это я еще могу понять. Но она еще и пеняла ему то, что он не умеет плавать! Неужели это так важно?
Сама же она собиралась получать высшее образование в университете Монтаны в Миссуле.
Но незапланированная беременность нарушила эти планы.
Но, извините, а почему это девушка решила поступать у университет в 30 лет, а до этого работала официанткой в кафе и подрабатывала прополкой чужих садов? И какая это еще незапланированная беременность в наше время и в таком, уже явно не юном возрасте?

В Википедии я прочла, что Лэнд в 16 лет попала в ДТП, и у нее образовался посттравматический синдром, который выражался в панических атаках. Кроме того, у нее много татуировок, что говорит о бурной юности. Возможно, невроз и слишком вольный образ жизни помешали ей обзавестись высшим образованием и детьми до 30 лет. (Представил себе татуировки, которые не позволили обзавестись детьми до 30 лет. Прим. ред.)

Известие о беременности Джейми не понравилось, он настаивал на аборте, но Стефани решила родить. В принципе, пора, конечно, было. Отец ее поддержал, сказав, что они с ее матерью тоже поженились по залету. Так Стефани появилась на свет, а потом родился ее брат, а когда брат закончил школу, их мать развелась с отцом, нашла себе по Интернету мужа-англичанина, который был значительно моложе ее. Они жили в Великобритании, много путешествовали.
А отец тоже с помощью Интернета нашел себе пару: разведенку с сыном. Новая жена имела собственный трейлер, куда и переехал этот мужчина.
Казалось бы, пример родителей не свидетельствовал о пользе браков по беременности, но Стефани это не остановило.

В итоге она смогла прожить с Джейми после рождения ребенка еще 8 месяцев и ушла от него, так как они часто ссорились. Впоследствии она утверждала, что стала жертвой психологического насилия: он на нее кричал, доводил до слез. Он не поднимал на нее руку, но вел себя отвратительно, всеми способами показывая, что мечтает от нее избавиться.
Она отправилась жить к отцу, но тот и сам жил у жены, которой, конечно, не понравилось появление падчерицы с младенцем. После большого скандала между супругами, когда отец за попреки засветил мачехе в глаз, Стефани решилась уйти в приют для бездомных, чтобы не разрушать семью отца.

Кстати, о родных Стефани Лэнд. Она высчитала, что уже 7 поколений их семьи живет в США, т.е. примерно 200 лет назад ее предки пересекли океан. А чего они добились? Жили они все в штате Вашингтон, в маленьком городке. Причем, в Википедии написано, что их семья – это семья среднего класса. Так вот он какой!
Дед по матери работал агентом по недвижимости. Его жена болела шизофренией (не этим ли объясняются и странности Стефани?), но дед ее любил и очень сожалел о ее смерти. Родители Стефани после свадьбы поселились на Аляске, но девочка каждое лето приезжала к дедушке и бабушке. Их трейлер стоял в лесу, ей там очень нравилось. Позже они арендовали в съемный домик. Когда родители развелись, отец и Стефани вернулись в то место, где жили их родные. Отец работал электриком, однако в 2008 году из-за кризиса он находился в простое и ничем не мог помочь дочери, сам завися от новой жены.
Вот вам, пожалуйста, 140 лет проживания семьи Лэнд в Новом Свете, но даже своего дома не нажили, хотя работали всю жизнь.

Хотя Джейми и добивался, чтобы Стефани покинула его дом (трейлер), он подал в суд для того, чтобы дочь жила с ним. Однако, как и у нас, суды в таких случаях стоят на стороне матери. Судебная тяжба в книге упоминается вскользь, так что я толком не поняла, почему ребенка оставили Стефани, и как она платила адвокату. При этом муж имел право на пребывании с дочерью один выходной 2 раза в месяц, но доставлять дочь к нему должна была Стефани. Алименты же он дочери почему-то не должен был платить, и не дай бог было пропустить его родительский день – тогда дочь могли бы и отобрать.

Далее мне было интересно, как действует система социальной помощи в США. Если бы Стефани не имела работы, ей бы не оставили дочь. На ребенка полагается пособие, но его дадут только если женщина работает. Странное условие: ведь девочка была еще грудная, как можно было отнять ее у матери, и почему кормящая мать должна была работать?

Работа в кафе, которой Стефани была занята до родов, не подходила. Большинство детских садов, которые принимают грант для неимущих, открыты с понедельника по пятницу, с девяти до пяти. Я не знаю, почему такой график был невозможен в кафе, но город – небольшой, и, возможно, у них свои порядки. Она нашла работу у одних знакомых, занимающихся чужими садами: полола клумбы.

Книга начинается с того, что Стефани переезжает из приюта в социальное жилье. Там не нужно платить за проживание, но постоянно ходят проверяющие, и смотрят, не замусорена ли квартира, требуют сдавать тесты на наркотики и на алкоголь, не разрешают приводить в дом знакомых или любовников.

Помочь в переезде из Европы прибыли мама Стефани и ее муж. Вещей у женщины почти не было, так что это была, скорее, психологическая поддержка. После вселения решили отметить новоселье в баре. Выпили по пиву, съели по бургеру. Когда Стефани собралась уходить, чтобы забрать дочь из садика, отчим предложил ей заплатить за съеденный бургер. Он стоил 10,8 долл. Но у нее были только 10 долл., и они были ей очень нужны. Однако родители не захотели войти в ее положение и потребовали деньги: они, вообще, считали, что она должна была оплатить и их еду, так как они помогали ей с переездом. С тех пор они больше не общались.
Очень трудно мне понять западных людей. Они потратили деньги на перелет и на отель, чтобы помочь Стефани, но на 10-ти долларах сломались. Где здесь логика? А отец ее ребенка? Он ей устраивал скандалы из-за потраченных на дочь денег, так как, его мнению, Стефани должна была оставлять ему девочку с набором памперсов и давать деньги на еду – она же этого не делала. Но зачем он тогда требовал, чтобы Мию привозили к нему? А ведь Стефани везла ее 3 часа в один конец и утверждала, что оплата бензина стоит ей в месяц 270 долл. А обратно ребенка привозил он.

Житье в социальном доме Стефани напрягало. В квартире было всего 2 комнаты, звукоизоляция была очень плохая: и она все слышала, и ей в стены стучали, если дочь бегала по квартире (А ничего, что у нас 80% населения живет в таких квартирах и платит за них? В трейлере жить лучше?). А, главное, здесь она особенно чувствовала свою второсортность.
Стефани решила подыскать себе нового мужчину по Интернету. Один из них ей понравился, и она к нему переехала. Родители Трэвиса держали лошадей. Они устраивали катание взрослых и детей на своих лошадях.
Трэвис жил в трейлере (при чтении этой книги у меня сложилось впечатление, что половина народа в США живут в трейлерах), там у него стоял телевизор циклопических размеров.
Трэвис кормил, чистил животных, заготавливал для них сено. Стефани ему в этом помогала. Ей нравилось, что можно ездить на лошади – любила конный спорт с детства, ей нравилось, что Трэвис хорошо относится к Мие, и сам он ей нравился, но ей не нравилось, что у нее совсем не было денег, и каждую мелочь нужно было выпрашивать у партнера.
Тогда-то она и решила заняться уборкой чужих домов. Она нанялась в соответствующую фирму, где предложили делать уборку за минимальную почасовую оплату – 8 с чем-то долларов в час. График был удобным для матери дошкольника, а всего она работала 25 часов в неделю. Уборка дома занимала от 4-х до 6-ти часов, средства для уборки нужно было покупать свои, поездки до клиентов занимали много времени, от химикатов развилась аллергия, но зато появились кое-какие деньги. Стефани продолжала помогать Трэвису с лошадьми, но уделяла этому меньше времени. Она очень уставала на работе, и ее стало раздражать, что любовник по 4 часа вечером смотрит телевизор, но ничего не делает по дому. Правда, он смотрел кино вместе с ее дочерью, и девочке было хорошо на ферме, на природе, рядом с лошадками. Один раз Стефани все же накричала на Трэвиса за то, что он прошелся по вымытому полу в грязных сапогах, а он ей неожиданно велел убираться вон. Потом все же дал время, чтобы она могла подыскать новое жилье.

Стефани нашла дешевую квартиру-студию с большой верандой и переехала туда. К этому времени она уже училась в колледже.

Как мы помним, она хотела учиться в университете Монтаны, но беременность нарушила ее планы. Тогда она поступила в колледж. План был такой: окончить колледж, а потом поступить сразу на 4-й курс университета. Большинство курсов она взяла онлайн, но французский нужно было посещать очно. На кого Стефани училась? Она думала стать бакалавром изящных искусств. Как мне бы казалось – это совершенно дикий выбор профессии в таких обстоятельствах, но в США, очевидно, все не так, как у нас.

Итак, днем Стефани работала, тратя при этом много времени на то, чтобы добраться до домов клиентов, потом забирала дочь из детского сада, занималась домашними делами, ночью сидела за учебниками. Комната у них была очень холодная, кроме того, в ней не переводилась черная плесень от сырости. Они с девочкой все время мерзли, у девочки постоянно были сопли, кашель, но Стефани давала ей парацетамол и тащила в сад, потому что не могла сорвать график уборки.

При этом она иногда ходила на свидания и даже предлагала Джейми остаться на ночь, когда он привозил ей дочь после выходного. Но тот не оставался. И, вообще, он ни в чем не шел ей навстречу: например, она просила его взять девочку в субботу, а не в воскресенье, так как подвернулся выгодный заказ, но он всегда отказывал.
С девочкой отношения тоже были непростые. Иногда она возвращалась от отца взбудораженная и повторяла Стефани, что ненавидит ее. Иногда она от нее убегала, капризничала.

Теперь о том, как матери-одиночке помогало государство. Она пользовалась грантом Пелла (грант на обучение неимущим студентам), ТБРА (оплата части арендной платы за квартиру), Энергоэкономией (оплата части счета за электроэнергию), Дополнительным финансированием питания, купонами, Медик-Эйд (Американская государственная программа медицинской помощи нуждающимся. По ней помощь оказывается лицам, имеющим доход ниже официальной черты бедности) и дотацией на ясли, то есть семью видами государственной поддержки.
Грант Пелла, выделенный в рамках программы финансовой поддержки малообеспеченным студентам, полностью покрывал стоимость обучения, и при этом у нее оставалось от него еще 1300 долларов. С учетом 275 долларов детского пособия и 45 долларов в неделю за уборку в детском саду у нее получалось примерно 700 долларов в месяц на жизнь. Продуктовых купонов выдавали меньше чем на 300 долларов, но еще у были чеки «Дополнительного финансирования на питание». Благодаря программам ТБРА и «Энергоэкономии» за жилье она платила около 150 долларов. Оставались расходы на автомобильную страховку, телефон и Интернет.

Но все это Стефани считала унижением. Так, чтобы получить дотацию на отопление в 400 долларов нужно было посетить семинар по «энергоэкономии» (обучающей программе по экономии электроэнергии в домашних условиях для малоимущих). Продукты по талонам можно было покупать не любые, а определенной марки, и приходилось бегать по магазину в поисках именно этого товара. При этом продукты были низкого качества, например, вместо цельного молока продавали какое-то еще. А главное, – все в магазине смотрели осуждающе, и некоторые говорили: «Не благодари!», намекая, что эти продукты приобретаются за счет их налогов.
Самым неприятным в зависимости от государственных дотаций было то, что они превращались в штрафы, стоило жизни немного наладиться. Если превышалась нижнюю планку доходов хоть на пару долларов, то терялись сотни в виде пособий. Из-за работы с почасовой оплатой Стефани должна была подавать отчет о зарплате каждые несколько месяцев. Заработав на 50 долларов больше, она лишалась такой же суммы из дотации на детский сад. Иногда Стефани не выплачивали ее вообще. Она считала, что так бедняки и попадают в порочный круг нищеты.