http://www.rzd-expo.ru/upload/resize_cache/iblock/369/1000_850_0/.JPG
Привожу чужой текст, который, как мне показалось, очень хорошо отражает ситуацию.
«Две недели назад сотрудники скорой помощи дальневосточного города Облучье отказались прививаться, угрожая увольнением. Их примеру последовали местные учителя, продавщицы, путевые обходчики, работники котельной и бог знает кто ещё. На конфликт идут целыми трудовыми коллективами, срок ультиматума скоро истекает, а ситуация грозит социальным кризисом. Репортёр Baza Игорь Залюбовин отправился в город бунта, чтобы вместе с его участниками стать свидетелем финала этой борьбы.
В начале Волны облученскую больницу превратили в ковидарий. Нековидных увозят за двести километров в Биробиджан, или просто Город. Работать некому с четверга, и водитель скорой Краснослободцев дежурит через каждые двенадцать часов. Последнего его сменщика отстранили, как контактёра. Пришла СМС, что тест — положительный. Карантин. По протоколу — следом фельдшеров, туда же. Водителей, с кем общался, туда же.

Никто не был привит, все держались до конца, и вспышка ковида утянула на карантин четыре экипажа. На дежурство теперь выходят две машины.

Ему, вообще-то, нравятся споры с начальством. Как кривятся их рожи, а он, Краснослободцев, продолжает снимать их для «Ютуба». Улыбнитесь, суки такие. Всё началось ещё до самой первой Волны, когда и ковида не было, а бывший горноспасатель Краснослободцев — ему было под сорок — только вернулся в родной город и работал сторожем в доме отдыха железнодорожников. «А начальник был депутат, — вспоминает Краснослободцев свой первый раз. — Когда пенсионную реформу ввели, он в числе был. Проголосовавших. У меня разногласия с ним пошли, и там со скандалом он меня уволил.

В эти последние дни трём продавщицам Магазина уже мерещится чёрт-те что. А может, и не мерещится. Каждую ночь между сопками и тёмным небом мчатся вертолёты. Продавщица Таня: «Они никогда не приземляются». Настя, почти шёпотом: «Зачем они здесь?» Лариса тревожно молчит. «Распыляют, — резко говорит Таня. — Распыляют ковид!». У неё лицо ожесточённое и торжественное: «Ночью люди просыпаются, выходят на балкон и видят — над нашим маленьким городом…»



«У меня только муж привитый, — оправдывается Таня. — Его на работе принудили. Он военнослужащий. Сказали, что это приказ и его надо выполнить. Либо, сказали, через несколько дней пойдёшь на улицу. Останешься без работы. Муж сделал выбор ради нас. Но я ни себя, ни детей не дам привить». Настя: «Мне нужно платить за квартиру, у нас кредиты. И я понимаю, что, если я её не поставлю, нам негде будет жить, нечем будет платить и не на что будет питаться. Но я не поставлю».
Продавщиц в Магазине работает с полсотни, он самый большой в Райцентре. Уже в понедельник без прививки на работу не пустят никого. «Семнадцать человек ждут до последнего. Не хотят. А те, кто сделали, боятся, — говорит Настя. — Мы такое слышали: после первой — нормально. После второй — нормально. После третьей вакцины люди начинают умирать».

Три года назад в Хинганске ещё добывали олово. Теперь посёлок полумёртв. Оживший было в 10-х завод в эту Волну снова закрыли. Дыры вместо окон, мужики на вахтах, бабы на сносях. Но прививаться кто-то приходит. А может быть, как те несуществующие вертолёты над Райцентром, так и эти люди — лишь фантазия фельдшера.
Каждый день она увещевает своих антиваксеров. Их здесь много: почти пятьдесят процентов. У неё есть заготовленный вопрос: «Почему академик Рошаль за вакцину, а какой-то водитель скорой — против?» Она пристально вглядывается, пытаясь ощутить силу произведённого эффекта, а затем пожимает плечами: «У людей есть “Инстаграм”. У людей есть “Вотсап”. А там такое!»

На синей стене стенд официальной информации о вирусе. Что он может противопоставить истории из «Вотсапа» про найденные в вакцине яйца, из которых прямо внутри человека вырастает двадцатиметровый паразит? Протест скорой тоже не добавил вакцинации очков. Хинганский фельдшер недоумевает: «Я думала, им уже понавтыкали там! Им надо было просто воткнуть! Я думала, они забрали заявления! Там девки все молодые. Куда они потом устроятся на работу? Не-е знаю, чё у них там в Облучье. С ума сошли, или науськал кто?»

«У них на скорой все девки зелёные, — врач ковидария стучит костяшкой пальца по столу. — Во-о! А старшая фельдшер опытная баба, уважаемая, матёрая. Она раньше у нас работала». Старший фельдшер Наумченко ещё летом работала в красной зоне и получала хорошую зарплату. Когда до них дошла принудиловка, она отказалась от прививки. Её перевели в скорую помощь. В Волну принудительная вакцинация настигла её и там. Старший фельдшер к тому моменту придумала, как быть.

«Я с отпуска приехал, — говорит Краснослободцев. — Тут грузили тяжёлого больного, подхожу, что-как? Говорят: старший фельдшер собирает заявления. Я ещё, мол, как-то можно, без этого? Нет, надо писать. Ну ладно, я с вами». Идею с заявлениями поддержали в полном составе. Двадцать семь человек, все бригады из Райцентра, все бригады из Пашково, диспетчеры, написали: «В связи с нежеланием прививаться готовы к увольнению».

«Ванга говорила: скоро наступят такие времена, когда живые будут завидовать мёртвым», — говорит учительница младших классов Вероника. В школе ещё семь учительниц отказались от прививки: «Людей-то стравливают между собой. Те, кто привитый, считают, что они защищённые. Ходят, себя здраво чувствуют-ощущают. Приходят к детям и говорят: о, я для вас не опасна, у меня прививка стоит. А вот эта вот, у неё вот прививки нет. Я говорю: я не поняла сейчас вашего разговора, вы хотите сказать, что мы какие-то юродивые? Какие-то заразные? У меня много пар знакомых. Жена в шоке: в смысле, ты пошёл привился? Такие люди колются, ну, в смысле, мужчины, от которых не ожидаешь. С жёсткой позицией по жизни».

Штабом сопротивления прививке стал «Ковчег» — райцентровский строймаг. Тут продают двери и плинтуса, а ещё собирают подписи за отмену принудительной вакцинации.

На кассе ведут разговоры: «Бабушке восемьдесят лет, заставили делать прививку. Вот как они ей сказали: вы сделаете прививку, а то иначе мы у вас заберём все вот эти, чем она пользуется, памперсами, там, всеми этими биоматериалами. Социальными. Мы у вас заберём. И всё. Сделала бабушка прививку, а на второй день увезли». В очереди уточняют: «И она умерла?» — «Нет, она не умерла, но сейчас вообще никакая».

Кассир зачитывает: «Ну, в общем, здесь генеральному прокурору Краснову, город Москва, Дмитровка, от КПРФ, подготовили как бы письмо. Что…» «И будет? Будет это всё? Наверное, ничего не будет», — говорят ей. «Я не знаю. Кто его знает, мы же писали, когда у нас напряжение было низкое. Сделали! Сделали трансформатор. Под это… Под, как говорится, лежачий камень вода не течёт».

«Я думаю, зачистка Земли идёт, — говорит продавщица Таня. — Хотят оставить золотой миллиард или чуть больше». «Сейчас ситуация: остаться в живых, — говорит продавщица Лариса. — Они поставили и не знают, что будет с ними. А мы не поставили и не знаем, что будет с нами. Я девочкам говорю — возможно, поступили неправильно вы. А возможно, поступаем неправильно мы. Пройдёт время, узнаем. Или сдохнем мы, или сдохнете вы».
Апокалипсис опять передвинулся на завтра
».

https://avatars.mds.yandex.net/get-images-cbir/4586858/j0XzMAosV9Y2GYitlcH1Zg9471/ocr
То есть, несмотря на угрозы всех уволить, пока этого не делают.
Что в этой ситуации играет свою роль? Пара вожаков (водитель и главная фельдшер), дикие фейки из вотсапа да инстаграма. Заметно, что народ един: продавщицы, водители, учителя, фельдшеры, путевые обходчики. Ясно, что недовольство жизнью зреет давно: городок этот – умирающий, всего 25 тыс. человек, находится на задворках Транссиба, единственное предприятие на весь город, видимо, еле дышало, а в первую волну Ковида закрылось. В противостоянии вакцинации народ увидел повод сплотиться, почувствовать, что вместе они – сила: мол, всех не переувольняешь. Сейчас идет проверка власти на вшивость. Дрогнет или нет? Если дрогнет, то такие случаи будут повторяться в других местах и не только по поводу вакцинации.

Переход по щелчкуВ верхнее тематическое оглавление
 Переход по щелчку Тематическое оглавление (Новости)

©